Неводчиков Виталий Викторович
родился 28.05.1954г.
В г. Казах с августа 1975г. по октябрь 1978г.:
-топограф 1 разряда.
-помощник начальника направления.
-начальник направления.
полковник.
Далёкие моменты
После окончания ЛВВТКУ в 1975 году был направлен в распоряжение командующего Зак.ВО.
При полном параде в лейтенантских погонах, питая надежду на интересную службу в интересном месте, прибыл в Тбилиси в штаб округа. Направился к главному входу, но был остановлен нарядом, мне объяснили, что этот вход не для простых смертных, а для командующего и его гостей, бюро пропусков и вход находятся за углом. Показалось странно и забавно.
В топографическом отделе выдали предписание в в/ч 17989 на должность топографа первого разряда. Мои надежды на лучшее место окончательно рухнули. Видимо заметив мой кислый вид проводящий со мной беседу руководитель пытался даже успокоить, объяснив, что Казах место хорошее, там есть вода, много зелени, и послужив там некоторое время я увижу места службы намного хуже, где проходят службу наши военные.
Примерно в одно время со мной к первому месту службы прибыли выпускники 1975 года лейтенанты топографы Коптев Вячеслав, Терентьев Владимир, Горбачев Александр, Волков Сергей и геодезисты Шкуратов Игорь, Роженко Александр, Козик Петр.
Нас разместили в одноэтажных четырех квартирных щитовых домах. Из удобств электричество, газовая печка и кухонная плита, все остальное на улице. В первый день нас посетил старший лейтенант Чередник Юрий и объявил с порога, что он является «королем холостяков», решает все вопросы, распределяет, обязанности, кому готовить, кому на точку за спиртным... Любил всем показывать свою ладонь, и приговаривать. “Смотрите какая лопата, но никогда не дерусь”. А еще часто вспоминал, как принес в городок малюсенького щенка, который вырос и стал среди местных собак вожаком, звали его Тузик. У него был басистый лай и почти полностью стесанные клыки, из-за преклонного возраста.” Тем самым наш “король” видимо намекал на то, что служит в Казахе очень давно и его авторитет среди холостяков так же велик.
Я ожидал встречи с Юрием, так как наблюдал его годом раньше в училище, где он однажды появился. 
Слева направо: Вячеслав Коптев, Юрий Чередник.
Там он в офицерской форме пытался остановить нашу роту на лестнице перед входом в столовую, расхваливая прелести воинской службы в Закавказье, приглашал всех в Казах.
В общем при всей чудаковатости он оказался вполне добродушным парнем.
Холостяки Юрий Чередник, Валерий Трапезин, Иван Телюк, Юрий Эпштейн, Михаил Бородулин, Николай Агафонов и другие, приняли нас радушно. Чем могли помогали.
Начальником штаба тогда был майор Мельничук, к сожалению не помню имени отчества. По понедельникам с утра он проводил строевые смотры, и если ему не нравился наш внешний вид, раздавалась команда: “Принести стакан!...” (алкотестеров в части видимо не было) мы выдыхали в стакан, а наш полководец нюхал после каждого, и определял употребивших в воскресенье. Потом если ему удавалось унюхать нарушителей начиналась строевая подготовка с пристрастием, нас гоняли по кругу, а мы придуриваясь пытались состроить тупые рожи, высоко поднимали ноги, громко топая по асфальту. Видимо со стороны это выглядело весьма комично.
Меня определили в топографическое отделение к капитану Шаншерову, заместителем у него был Вдовиченко Павел. Один из более опытных офицеров отделения Юрий Борзов попросил меня помочь перенести изменения с более свежего плана Кировакана на его трапецию. Я взялся за работу, долго ковырялся, наносил новые высоковольтные лэп, дороги, мосты, постройки арыки, виноградники. Изменений было много. Трапеция покрылась внесенными изменениями, ведь Армению тогда называли “страной чудес”. В итоге эту трапецию передали мне окончательно. Едем на нее в поле. Первый раз с наставником, потом самостоятельно на жутком 66 газоне тарахтящем на четырех или трех цилиндрах из шести с водителем рядовым Бухоновым, и реечником Тыртычным Анатолием. Кое как заканчиваю многострадальную работу. Выезжаем с Павлом Вдовиченко на приемку и выясняется что я в суматохе забыл нанести мост через реку Пампак, в городе Кировакан по словам Павла его бросило в жар от такой оплошности. В итоге я получаю от руководителя капитана Шаншерова трояк. он относился к моей работе с умеренной долей позитивного ехидства. Но ведь это моя первая трапеция. Позже командир части Соплин Николай Петрович повышает оценку за эту работу до четверки.
Шло время, был переведен во второе отделение к майору Ховрачеву, .Мы готовились к полевому сезону на Черном море в Очамчире.
Но судьба распорядилась иначе, в 1976 году принял участие в выполнении задач, поставленных перед батальоном сформированным на базе Ленинаканской дивизии, совместно с лейтенантами Агафоновым, Шкуратовым и старшим лейтенантом Маринченко. Мы погрузились в эшелон со всей необходимой техникой и имуществом. Перед отправлением к нам в купе заглянул майор, зампотех батальона и спросил: «Вы что это тут? Ё.. Вашу крокодила мать? Раз два три?... И ушел, не дождавшись ответа. Так началось наше знакомство с обычаями и нравами общевойсковых командиров.
Потом был марш в Уральскую область, район Новой Казанки. Там занимались привязкой объектов. Работа была не сложная времени хватало и на работу и на охоту. Техники хватало, могли выбирать себе лучший “Урал” из сорока имеющихся новых автомобилей и лучшего водителя для поездок по пустыне. Это место запомнилось удивительной охотой и рыбалкой,
Слева направо: Игорь Шкуратов, Николай Агафонов, Виталий Неводчиков
пустыня была полна кабанами, сайгаками, зайцами. Игорь Шкуратов и Николай Агафонов имели двустволки и с усердием добывали дичь, которая шла в общий котел рядового и офицерского состава.
Личный состав в основном водители подбирались из разных частей округа. От многих из них командиры просто избавились, перед весенней проверкой. Трудно себе представить, что это было за воинство. В водительской среде власть захватила группировка выходцев из закавказских республик, которые объединившись, мордобоем, подчинили себе остальных солдат, промышляли воровством, продажей имущества, гсм. Так рядовому Мериеву удалось продать полную цистерну 92 бензина. Процветали издевательства над непокорными сослуживцами.
Командование батальона во главе с подполковником Бабакиным, особо рьяно в эти вопросы не вникало, больше занималось своими проблемами. Замполит батальона майор, к сожалению забыл фамилию видимо страдал клептоманией, постоянно бродил по нашему расположению, посещал комнаты офицеров и солдатские палатки, и тащил всякие мелочи к себе в “красный уголок” или “клуб” (выделенный для него автомобиль с агитационными материалами).
В конце концов командование решило взяться за личный состав и пошло на радикальные меры, додумалось использовать раскаленные палящим солнцем баки автомобиля «дда», предназначенного для дезинфекции в качестве гауптвахты.
Автомобиль ДДА (Дезинфекционно-душевая установка) использовалась в качестве гауптвахты
Оно почему-то подозревало во всех бедах рядового Хантадзе, который не в какие группировки на входил, а может не подозревало а решило над ним поглумиться чтоб другие боялись. Короче он стал постоянным клиентом этой импровизированной губы, выпускали его из бака только для приема пищи и по нужде, а после опять завинчивали крышку, оставляя щель для воздуха, что бы не задохнулся, а тот с невозмутимым видом стойко переносил все эти тяготы.
Так продолжалось не долго, грянула "революция", взбунтовавшиеся против кавказцев бойцы, а их было большинство, кулаками и дубинами восстановили справедливость. Ненавистный режим рухнул. Побои и издевательства прекратились Установилось относительное спокойствие и надобность в губе отпала.
Полевой сезон 1977 года встретил в Араратской долине, Октямберянском районе в районе села Бамбакашат. Начальником отделения был капитан Кадулин Николай Михайлович, его заместителем Князев Николай Алесандрович, тапографы Валерий Ястребов, с супругой, Сергей Мормуль, Александр Горбачев, Алесандр Костюшенко, примкнувший геодезист Игорь Шкуратов.
Как-то Игорь Шкуратов с Алесандром Горбачевам дурачились боролись а мы их подзадоривали, кричали: «большая фаланга дерется, с маленькой»..А почему именно фаланги?
Да потому что этого добра было полно даже в финских домиках, в которых мы проживали. Их присутствие всегда нас держало в напряжении. Фаланги крупные паукообразные ночные хищники с наступлением темноты вылезали из своих укрытий. Укус фаланги редко приводит к осложнениям, но мы поначалу чувствовали там себя весьма неуютно. Когда по ночам кто-то бегал поверх одеяла и раздавались пищащие или стрекочущие звуки издаваемые их челюстями-хелицерами.
Мы работали на территориях укрепрайонов и в их интересах. Было любопытно наблюдать огневые точки, расположенные вблизи кладбища, замаскированные под могилы или пулеметы с кривыми стволами для стрельбы из укрытия.
Полевые работы проводились так же в приграничной зоне. Однажды выполняя поставленную задачу, работая вблизи железнодорожной станции был задержан пограничным нарядом, который вызвали местные железнодорожники. После проверки документов предложили покинуть этот район. И впредь не разъезжать в зоне их ответственности с бойцом, имеющим прибалтийскую фамилию. Как оказалось мой повар-реечник был “забугорным” и представлял потенциальную опасность!
Несколько слов об отношении местного населения к военным. Помнится случай, когда мы во время работы. расставили инструменты на краю поля с арбузами. Заметили издалека бегущего изо всех сил к нам человека. Им оказался местный сторож. Как только он добежал, стал срывать и одаривать нас арбузами что-то говорить об уважении к военным. Подобных моментов было много.
Однажды в выходные мы со Славой Коптевым решили обновить свой гражданский гардероб перед отпуском, сели на автобус и поехали в Ереван за покупками. Нашей целью были теперь смешные куртки из искусственного короткого черного меха (такие носили раньше бабушки в деревнях) Ночевали на нарах в какой-то ночлежке не снимая верхнюю одежду. Приобрели куртки. Мне приглянулись еще и ботинки на платформе очень крепкие и тяжелые их продавал частный мастер, который их сшил. Стоили они дорого, но так как я хотел их купить а мастер продать мы сошлись на половине цены. Когда подошло время возвращаться, оказалось что денег на обратную дорогу у нас не осталось. На автовокзале водитель автобуса, к которому мы обратились согласился везти нас в долг!!! В Казахе наш автобус, наполненный пассажирами, остановился на шоссе, напротив городка, и водитель ждал, в течение длительного времени пока мы найдем спонсора, займем денег, вернемся и с ним рассчитаемся. Мы вернули долг, и он поехал дальше. Вот такие были отношения с местными.
Пушкинский перевал На вышке
В 1978 году выполнял обязанности командира взвода топографического техникума на сборах при части. Заместителем у меня был прапорщик Галицкий а от курсантов сержант Бадзгарадзе. Из студентов запомнился курсант Думбадзе, тогда все обращали внимание на отсутствие волос у него на голове от чего он здорово комплексовал, а сейчас это модно.
Руководителем от техникума был майор Тотошвили на совещаниях он вводил нас в курс дела и поучал: “Если курсанты будут предлагать чачу не берите, это неуважение, берите только коньяк.”
Участвовал в кшу, проверках, смотрах. На учениях осваивали новую технику. Помнится случай, когда на учениях была поставлена задача установить фанерный щит покрашенный красной краской с белым крестом его решили испытать в качестве отражателя для лазерного дальномера КТД в районе Пушкинского перевала. Так как автомобильная техника как обычно дала сбой, принял решение подниматься самостоятельно вверх от тоннеля, минуя серпантин, напрямую. Поднялся довольно быстро, быстрее остальных, и автомобиля, двигающегося по серпантину который периодически глохнул. Потом еще 40 метров вверх по лестнице на ретранслятор. После чего почувствовал эмоциональный подъем, который видимо ощущают альпинисты экстрималы.
Однажды на учениях у одного из наших бойцов местные украли автомат. Мы становились цепью и прочесывали один и тот же голый бугор бесконечное число раз несколько суток подряд и как ни странно это сработало. У похитителей сдали нервы, и они вернули похищенное.
О службе в Казахе остались светлые воспоминания, воспоминания о сослуживцах ныне здравствующих и ушедших. По жизни мне встречались прекрасные люди, и удивительно-открытые и дружелюбные казахские сослуживцы исключением не были.
В 1978 году был переведен в г. Тбилиси, в штаб округа.
Конец учениям, впереди эвакуация
Находясь на службе в Тбилиси, мне довелось еще раз побывать в Казахском топографическом отряде. Как-то в середине лета наше подразделение проводило свои внутренние учения. В нашем распоряжении были три штабных зил-157 и газ-69 руководителя. Мы кое-как добрались до района учений реки Кура, а после проведенных мероприятий во время марша в район постоянной дислокации все наши машины посыпались, вышли из строя и встали. Все это произошло недалеко от Казаха. Я отправиться в отряд за подмогой. Так как из руководства никого не оказалось на месте, видимо были в полях, обратился с просьбой о помощи к прапорщикам автороты, моим бывшим сослуживцам местным выходцам. И они моментально откликнулись, помня нашу совместную службу. Притащили наш газик на буксире в отряд и оперативно восстановили, после чего наш начальник смог добраться на нем до Тбилиси за подмогой. Честь им и хвала.
После Тбилиси служил в ГСВГ в Берлине, потом опять Тбилиси ненадолго, и наконец, Москва.
Полковник, женат, двое взрослых детей.
После увольнения работал в области IT технологий безопасности.
Выражаю свое уважение и благодарность всем сослуживцам с кем довелось служить в 50 тго в лучшие годы.
Группа в однокласниках
